Своими словами

Захар Машненков родился в г. Кирове, окончил школу №3, затем актёрский факультет РАТи (ГИТИС), с 2001 г. и до сего дня служит в Калужском драматическом театре. Постановки, в которых он участвует, идут на сцене по 10-15 лет («Если любишь – найди», «Лодка», «Дом восходящего солнца»). В спектакле «Венецианские близнецы» Захар играет сразу две разнохарактерных роли, это одна из самых блистательных работ актёра. Были времена, когда театральная труппа с участием Машненкова гастролировала в Германии, Франции, Италии, участвовала в российских театральных фестивалях в Новгороде, Казане, Костроме, Твери, Ярославле... Захар – ведущий мастер сцены. Как режиссёр, он создал спектакль «Запахи сцены», постановка долго держалась на калужской сцене, а затем актёры кировского народного театра совместно с Захаром представили отрывки из спектакля на сцене кировской.

Захар Машненков знаком жителям Кирова как исполнитель песен, как режиссёр и актёр, он не раз принимал участие в городских праздниках. А в 2018 г. Машненков выпустил сборник стихов и прозаических зарисовок «Пять на пять. Своими словами».
«Дебютный сборник, долго отлёживался на полке, скромничая показать свои наблюдения читателю. Конечно, это очень ответственный и решительный шаг. Настало время открыть переплёт и заглянуть – что же там происходит?» - пишет автор в аннотации к своей книге.
Сборник небольшой, монохромный, оформленный карандашными рисунками кировских художников Алексея Евдокимова и Андрея Никитина, напоминает фотоальбом 10х15 с твёрдой обложкой. И первое впечатление не обманет.
Рассказы автора, больше напоминающие дневниковые записи, наполнены образами, картинками. Стихотворения – застывшие фотоснимки событий. Книга начинается с пролога под названием «Я так думаю». Здесь ещё сильнее пробиваются сценические корни прозы Машненкова – пролог превращается в театральный монолог героя-правдолюбца.

Название книги определяет 5избранных тем: «Город», «Настроение», «Театр», «Война» и «Любовь». В каждой - 5 произведений в стихах и прозе. Темы начинаются с прозаического вступления и развиваются в стихотворной основной части.
Первая тема – «Город без амбиций». Город в стихах Машненкова предстаёт тёмным, постапокалиптическим миром, если бы апокалипсис произошёл в головах горожан. Город – живая субстанция, люди рождаются в нём, растут, взрослеют, стареют и умирают, между тем, как урбанистический организм, он продолжает существовать:

Даже развалины шепчут. Страшно – они, как живые!
Люди седые, давно уже немолодые…
А город живёт! Город живёт!

У этой живой субстанции с деревьями, дорогами и многоэтажками есть свои законы, и лирический герой живёт в системе, пытаясь её осознать:

Правда – горькая, лесть – противная.
Жить по правилам – неэффективно.
Да и за правдой в карман – не положено,
Если она там никем не положена.

С другой стороны, сквозь созданный чуждый образ проступает город детства, узнанный заново, когда в него вернулся уже взрослым:

Ночь не начата, день не прожит,
И не знаешь – куда бежать.
В этом месте что-то тревожит, только что?
Так и не понять.
То ли блеск куполов манящий
У крутого изгиба реки,
То ли запах, что воздуха слаще,
Напои меня, напои…

Вторая тема, волнующая художника – «Настроение». В этой части своей книги автор исполнен детским восторгом воспоминаний. Перед читателем – дети, пруд, заросший ряской. Мальчишки бросают туда камни, и каждый оставляет на зелёно-изумрудном ковре чёрную дыру, которая постепенно затягивается и исчезает. Пожалуй, самый живой и кинематографичный рассказ из всех, представленных в сборнике. Здесь и запечатлённая радость детства, и пьянящая свобода летних каникул, загадочность и волшебство всего происходящего вокруг. В этом рассказе автор размывает границу между настоящим художником и ребёнком, ребёнком и философом.
Тему «Настроения» продолжает философская лирика. Человек окрылён творчеством, но может посмотреть на то, чего он стоит, только поднявшись над собой, над тем, что сотворил. Лирический герой мечтает «побывать там, где ещё не был», найти свой путь, но «руки связаны чем-то твёрдым», «душа хрипит» и «судьба шарашит в зубы». Герой не понимает, почему нужно быть «как все» и нельзя просто быть таким, какой ты есть.

Скомкав и выбросив счастливый свой билет,
Одна надежда и мечты одни.
На кухне с целой пачкой сигарет
Я снами пересчитываю дни.

Лирический герой, будто Иван Карамазов Достоевского, возвращает данный свыше усреднённый счастливый билет, чтобы найти другой. Свой собственный.
Следующая тема «Театр. Запахи сцены». Балансируя между прозой потока сознания и постмодернистским андеграундом, автор пытается вернуться в то время, когда театр был другим. Сегодня, по мнению героя отрывка, актёр - это не профессия, где «нет пределов», а, скорее, искреннее «не верю», причём, не верят себе сами играющие под софитами. Корни этого неверия – в неуважении, в запустении театрального искусства как такового, считает автор. Лицедеи превратились вдруг в эмоциональную обслугу, а не в служителей Мельпомены.

По свадьбам и корпоративам
Талант и темперамент тратя,
Навстречу новым перспективам,
Насколько вас, бедняги, хватит?

Выход есть: вернуться блудными сыновьями «на родную сцену» и возвратить театру славу Храма искусства, а не дома культуры.
Тяжёлая и страшная тема «Война». В 1993–1995 годы Машненков проходил срочную службу в линейных войсках дивизии им. Дзержинского при МВД России. Кто-то из его знакомых попал на Кавказ, где шла война, и не вернулся... Кавказ, май, молодость и смерть. Какие-то несопоставимые слова. Но в очерке Машненкова они сливаются друг с другом в печальную эпитафию юношам, навсегда оставшимся молодыми. Через войну на Кавказе из прошлого выступает Отечественная война, навсегда оставившая шрамы в душе людей.
Замыкает книгу тема «Любовь». Чувство, которое «заставляет трудиться душу». Автор вновь использует текст, как машину времени, и перемещает читателя в детство, где даже новый, пахнущий кожей, маслом и металлом велосипед кажется чудом.
Взрослый лирический герой наполнен меланхолией и грустью. Он живёт в «мелькании лиц», «зигзагах маршрутов» и «суете витрин». И вновь тяжёлым криком со сцены звучит его монолог:

…Завязать поскорее, отвернуться, забыть,
Чтобы меньше проблемы тревожили.
А всё потому, что перестали любить -
Докатились, домучились, дожили…

В интервью, данном около полугода назад газете « Калужский перекрёсток», Захар говорит: «…я пишу в основном о своей юности. Про сегодня не могу писать, потому что я не в тренде и даже не вникаю в это. Моё любимое выражение: «Я не модный». Однако в стихах, написанных, по словам автора, и пятнадцать и двадцать лет назад, есть много злободневных размышлений о «сегодня», вневременных по своей сути.
Дебютный сборник Машненкова действительно нельзя определить словом «модный», «хайповый», но он неоднозначен, в нём есть и хорошие строки-находки, и неудачные примеры таковых, как, впрочем, и в книге любого писателя. Но ценность книги в том, что она рассказана «своими словами» и отражает портрет художника в юности, в зрелости, а, значит, и его время, и нас с вами.
«Очень важным и нужным в актёрской профессии, да, пожалуй, и в любой творческой, является умение наблюдать – видеть и слышать. Не смотреть и слушать, а видеть и слышать. Разница принципиальная! Такой навык помогает художнику заметить то, что другим попросту неинтересно. А ведь вокруг столько всего происходит, каждую секунду, каждое мгновение, которое уже никогда не повторится».
Для того, чтобы увидеть Захара, стоит посетить Калужский драматический театр, а чтобы услышать его – достаточно прочитать сборник, который ещё ждёт своих читателей в библиотеках города.

Хлебные крошки

У подъезда дедушка кормит голубей
Четвертинкой хлебушка из руки своей.
Бережно, по крошечке, сыплет на асфальт,
И мелькнёт немножечко прошлое назад.
Длинными походами, ночь и день без сна,
Пешими подводами - позади страна.
Как на поле выжженном колосья собирал,
Мы выстоим, мы выживем, каждый твёрдо знал!
Как с командой ротного наступал привал,
Из кармана мокрого крошки доставал.
Как однажды вечером в хату на постой,
Нас пустил доверчиво дедушка седой.
Он тогда с наказами дать отпор врагу
Каждому за пазуху хлебушка пихнул.
Эту четвертиночку не забыть вовек,
Где теперь тот дедушка — добрый человек?
И картинкой прошлого мы спасти смогли,
Да в ладонях крошками горсть родной земли.
Именно поэтому через много лет
Колупает трепетно крошки старый дед.
В бороде у дедушки улыбка промелькнёт,
Он в ларёк за хлебушком не спеша пойдёт.
Голуби настырные под ноги снуют,
Всюду люди мирные счастливо живут.

А мне бы…

Руки связаны чем-то твёрдым, а мне хочется к солнцу, в небо.
Без воды, без сна и без хлеба. Лёгким, чистым и очень свободным.
Где за пазухой сердце бьётся, от любви голова кружится.
Где простые и добрые лица, где лукавить и врать не придётся.
Побегу, как мальчишка смелый, быстро-быстро навстречу ветру.
Задыхаясь, навстречу ветру, обнимая свет весь белый.
Просто так улыбнусь я солнцу и луне, когда ночь настанет.
Не боюсь, если гром грянет и весенним дождём прольётся.
Станут мокрыми земля и небо, везде запахнет свежей травою.
Мне бы только остаться с тобою да побывать там, где ещё я не был.

Екатерина СЕМЯНИЩЕВА.

P.S.Захар Машненков выражает огромную благодарность генеральному директору АО «Кировская керамика» Валерию Васильевичу Михалёву, а также друзьям, коллегам, всем, кто оказал помощь в выпуске сборника.