Свежий номер
Немного
истории…Торфяные ресурсы России, составляющие 162,7 млрд. тонн торфа 40-процентной
влажности, или примерно 40% его мировых ресурсов, широко, хотя и неравномерно,
распространены по территории страны, в основном – по ее северной половине. Благодаря
обеспеченности торфяными ресурсами и экономическим предпосылкам, добыча торфа в России
возникла еще в XVIII в. и медленно
расширялась в течение всего XIX века, особенно – после отмены
крепостного права, стимулировавшей капиталистическое развитие страны. Однако,
только начиная с 20-х годов истекшего столетия, развитие добычи торфа ускорилось
настолько, что привело к формированию торфяной промышленности как отрасли
экономики страны.
Вначале
это было обусловлено резко возросшей ролью торфа как надежного и экономичного
местного топлива для семи новых тепловых электростанций общей мощностью 150
МВт, предусмотренных Государственным планом электрификации России (планом
ГОЭЛРО) к строительству в промышленно-развитых областях европейской части
страны. Впоследствии число электростанций на торфяном топливе увеличилось еще в
несколько раз и достигло к 1965 году по России – 35, а по СССР в целом – 58.
Это
строительство продолжалось до 70-х годов, когда в строй были введены последние
и наиболее крупные электростанции на торфе: построены три новых ГРЭС мощностью
по 600 МВт, и на такую же мощность расширена одна действующая ГРЭС.
Следует
заметить, что еще с начала 30-х годов структура топливного баланса электростанций
начала изменяться в сторону преобладания угля, однако эти структурные изменения
еще длительное время сопровождались ростом объемов потребления торфа (при
сокращении его доли в балансе). В 70-х годах наиболее высокими темпами стало
развиваться производство энергетического использования природного газа,
нефтетоплива и угля открытой добычи. Это не только ускорило процесс
относительного вытеснения торфа из топливно-энергетического баланса, но привело
и к абсолютному сокращению объемов его использования на электростанциях.
Свое
исследование я начала с посещения Кировского историко–краеведческого музея и
встречи с его директором А.А. Бауэром. Вот что он мне рассказал: «Проект использования торфа на песоченских предприятиях
разработан ещё в начале XX века. Возможно, тогда же в районе между селом Бережки и ст. Фаянсовая
началось производство торфяных брикетов для использования в качестве топлива на
заводах. Производились брикеты до начала 1960-х гг. По косвенным данным, в 30-е годы на
месте, где сейчас расположено садово-огородное общество «Радуга»,
функционировало промышленное производство торфа и топливных продуктов из него.
До конца 50-х годов там существовал посёлок, в котором проживало несколько
сотен человек. Люди жили в деревянных бараках, здесь же и работали. Несмотря на
то, что ст. Фаянсовая была ближе к этому поселку, относился этот поселок к Бережковскому
сельскому совету. Торфопредприятие исчезло в середине 60-х годов в связи с
переходом местных предприятий на газовое отопление».
Если торфопредприятие
относилось к «Бережкам» Кировского района, я предположила, что в сельском
поселении Бережки мне помогут в моем исследовании. Мне посоветовали встретиться
с бывшим учителем Бережковской школы Николаем Николаевичем Ванаевым. И вот что
он рассказал: «Кое-что помню из рассказов своей мамы, да и меня она брала с
собой на торфопредприятие, поселок был небольшой, состоял из одной улицы, на
которой стояли деревянные 6-квартирные бараки, в них жили местные жители.
Приходили на работу люди и из ближайших деревень – Бережков, Бакеевки,
Гавриловки, Соломоновки и др. Было там и общежитие для рабочих из дальних
деревень (д. Волое, Зимницы). На территории поселения был магазин, начальная
школа, медицинский пункт, которым заведовал фельдшер из д. Зимницы. Начальником
торфоразработок был Корнеев, уроженец с. Бережки. На предприятии были машины
для прессования и сушки торфа, который
затем отправляли по узкоколейке на ст. Фаянсовая, а оттуда к месту назначения».
Учитывая, что
торфопредприятие находилось недалеко от ст. Фаянсовая, я попыталась отыскать
старожилов среди жителей домов, которые были построены в 60-х годах. И вот
путем длительного опроса немалого числа людей я связалась с Геннадием
Ивановичем Андриановым, который проживает в настоящее время в г. Новошахтинск
Ростовской области и чья мать Андрианова Евдокия Пименовна работала на
торфопредприятии. Ему сейчас 77 лет, но события тех лет он помнит хорошо,
правда, уже послевоенные. А вот его родители переехали на торфоразработки из Смоленской области ещё до войны.
«Мама вспоминала частые налёты немецких
самолётов, ведь рядом был железнодорожный узел, в одной из бомбежек погиб отец». В 1944 г. маму приняли на работу на торфопредприятие
«Бережки» Кировского района Калужской области в качестве техника по сушке торфа.
В 1948 г. мама окончила курсы повышения квалификации нормировщиков торфяной
промышленности. Жили мы в бараке, и с
нами жили ещё 5 семей. Взрослые работали, а дети в меру своих сил помогали по
хозяйству. У нас был огород, мы держали корову, кур. В поселке был магазин, медпункт,
начальная школа 4-летка. Было у нас своё
футбольное поле, а зимой заливали каток - излюбленное место всей детворы. А ещё
мы часто ходили на «Солдатское кладбище», могилок было много, и мы читали
фамилии героев на табличках. Было очень грустно и страшно. Мама рассказывала,
что здесь похоронены умершие в госпитале от ран солдаты, наши защитники.
Помню свою первую
учительницу Клавдию Михайловну Мухину, она была родом со ст. Ужать, а затем
переехала на ст. Фаянсовая, ул. Леваневского. Мы её очень любили, она была
добрая, помню, телевизоров у нас на «торфянике» не было, а она разрешала нам
приходить к ней домой, чтобы посмотреть кино. С 5 класса мы ходили в «Среднюю
политехническую с производственным обучением школу №14». В 1959 г. торфопредприятие
было закрыто.
С 1966 г. поселенцам
начали предоставлять жильё, но многие не сразу оттуда уехали, т.к. у них там
было подсобное хозяйство. Мама уехала
оттуда в 1967 году. Так сложилась жизнь, что я живу в
другом городе, на родине бываю не часто. В 2014 году ностальгия привела меня в
наш поселок на торфяных болотах, где прошло моё детство. Всё изменилось, но я
сразу нашёл место, где стоял наш барак, воинское захоронение. Главное, там продолжают трудиться люди, правда,
на своих участках – всё это порадовало меня – жизнь продолжается…».
Слова Г.И.Андрианова
подтвердила подруга его мамы, Полина Федоровна Шилова, она добавила следующее: «Мы жили в Бережках и ходили на работу на
торфопредприятие пешком, мы там очень хорошо зарабатывали, в колхозах тогда
платили мало. Помню, там была большая баня, школа, магазин. Люди в поселке были
в основном приезжие».
У Евдокии Пименовны была
родная сестра Прасковья Пименовна Морозова, 1926 г.р.. Когда родителей не
стало, она уехала к сестре на торфопредприятие. В прошлом году она умерла, но её
дети - Николай Андреевич Белоусов (живет на ул. Пролетарской) и Татьяна
Андреевна Морозова (ул. Л.Толстого), добавили много интересных фактов в мое
исследование.
«Мы
относились к Смоленской области. Вербовщики агитировали население на
торфоразработки и из других областей. Сроки договора истекали, и рабочие
уезжали, а местные, кто создавал семьи, оставались в поселке и продолжали
работать. Поселок образовался в 1933 году для добычи торфа – топлива для
паровозов и заводов. Тогда же началось и строительство узкоколейки от ст.
Фаянсовая до торфоразработок. До войны были построены времянки - землянки,
вместо фундамента в них были «завалинки». Во время войны поселок продолжал
существовать, но там велись только сезонные работы. На территории поселка
находился госпиталь для раненых бойцов, склады с боеприпасами, места были труднодоступные,
и для охраны поселка были выставлены два
дзота. После войны на месте госпиталя был установлен деревянный памятник с
красной звездой, а в 1953 г.
установили бетонную стелу.
В
1944 г. торфоразработки возобновили,
появились новые рабочие, стали строить жилье - деревянные бараки, общежитие, новые
дома. На месте госпиталя построили медпункт, фельдшером был Василий Егорович Фомин
из д. Зимницы, он всех лечил. В поселке были механические и столярные
мастерские, баня, своя кузница, пожарная команда, магазин, начальная школа,
клуб, конюшня. Главным инженером работал Василий Егорович Коновалов. Он из
подручного материала вместе с помощниками мастерил конструкции для добычи
торфа. Были два колодца, «старый» и «новый». «Новый» был очень глубокий, вода в
нем была вкусная и чистая. Рядом с клубом находилось футбольное поле, а зимой
каток! Бережковское предприятие было ликвидировано в 1957 г., но все
оборудование перевезли на Чипляевское и Калуговское торфопредприятия. Бараки
были проданы гражданам поселка, и поселок тоже перестал существовать
теоретически, но на самом деле ему дали название улица Грибоедова, и люди
продолжали там жить еще лет 10.
В 1966 г. бараки пришли в полную негодность, и
бюро горкома КПСС и исполком городского совета приняли решение о сносе ул.
Грибоедова. Из 25 семей переселили 13». Николай Андреевич нарисовал схему
поселка.
На
ст. Фаянсовая переселились семьи Андриановых,
Акимовых, Молодяковых; на ст. Ужать – Астаховых, Земченковых, Медведских; на
ст. Иваново-Сергиевск – Гаверюкиных, Гавриковых; в Киров – Степановых, Якуниных,
Сениных, Белоусовых.
Остальные
семьи переселились при вводе в эксплуатацию жилья в городе в 1967-68гг.
А вот что добавил старожил
дачного поселка «Радуга» Михаил Степанович Шипилов: «До 1968 года в поселке процветала жизнь. Население поселка
проживало в частных домах
(бараках), имелись два магазина, медицинский пункт, кузница, пожарная часть.
Люди работали на предприятиях г. Кирова, железной дороге, занимались сельским
хозяйством, дети ходили в школу ст. Фаянсовая. Во время войны в поселке был
расположен госпиталь, куда поступали с фронта раненые бойцы. В 1966-68 г.г.
люди стали уезжать. А в апреле 1979 г. на месте бывшего поселения начали строиться дачи».
Размышляя об услышанном, я вдруг подумала: ведь это и есть
вторая жизнь «торфяных болот». Достоверно известно, что поселенцы продолжали
пользоваться своими участками после того, когда выехали оттуда. Ведь земля была
плодородная, давала хороший урожай. И в 1979 году местной властью г. Кирова было принято решениео
создании садово-огородного общества «Радуга», которое существует по настоящее
время… Но это уже другая история, может быть, я к ней еще вернусь.
Юлия НАЙКИНА,
учащаяся школы № 8, краевед.